е полосы. Как при извержении вулкана, черная лава и красный огонь. Но все-таки чаще употребляют название «адмирал». И не только у нас, но и у немцев, и у французов, и у других народов.
Не знаю, какой мундир носят сейчас адмиралы (настоящие, а не бабочки) в этих странах, но раньше у них он был черный с красными лампасами. Отсюда и пошло имя бабочки.
Впрочем, «адмирал» интересен не только своим названием, но и тем, что он великий путешественник.
Каждую весну, примерно в мае, тысячи черно-красных бабочек прилетают к нам из южных стран. Как хватает у них сил после трудной дороги отложить яйца, уму непостижимо. Но они их откладывают. И вскоре на крапиве уже кормятся черноватые гусеницы с желтыми полосками по бокам и с множеством торчащих во все стороны длинных желтоватых шипиков. Мы этих гусениц редко видим: кому придет охота шарить в жгучих зарослях? А гусеница оплетает паутиной крапивный лист, сидит на нем, как в домике, и жует, жует, жует. . . Во второй половине лета над дорожками парков, по лесным опушкам уже порхают новые «адмиралы». Ближе к осени они, как перелетные птицы, отправляются на юг.
Летят не стаями, а поодиночке. Хотя, как уверяют знающие люди, могут объединяться в стаи, когда нужно, преодолевать горы. Наверное, и над морями летят вместе. Во всяком случае, однажды над Каспийским морем видели множество «адмиралов». И видели еще, какое опасное это дело для бабочек — путешествия. Там, на Каспии, во время этого перелета погибло четыре с половиной миллиона бабочек!
Впрочем, не все наши «адмиралы» улетают. Часть их остается. Эти домоседы прячутся в щели, в дупла деревьев, в опавшую листву, в разные другие тихие уголки. И там, впав в оцепенение, дожидаются весны. Но зима сурова. И весной из укрытий выходят лишь немногие счастливцы, сумевшие п
Страницы: << < 89 | 90 | 91 | 92 | 93 > >>