столовой места было много, и из окон шестого этажа видна была вся Москва. Зимой там стоял, как везде тогда, лютый холод, и на столе не было ничего, кроме пшённой каши без масла и морковного чая без сахара, да и то не всегда. Но за этим круглым столом или в углу, возле ледяного рояля, было шумно и весело. Запальчиво обсуждались первые литературные и научные пробы; самые резкие и страстные споры с удивительной лёгкостью перемежались импровизациями, музицированием и стихами. Стихов читалось множество. Они-то, главным образом, и привлекали меня сюда, в эту компанию, куда меня допускали при неизменном условии: Сиди и помалкивай, а то выгоним.
Среди разнообразных тяготений этого молодого кружка к современной поэзии одно из самых сильных было ахматовское. У сестры Веры «Чётки» и «Белая стая» не только стояли на книжной полке рядом с Блоком, но были почти полностью у неё в памяти, и я тоже легко запоминал их на слух.
Приехав по окончании школы учиться в Ленинград, почему-то чаще всего, чуть ли не на каждом шагу, я ощущал себя в городе Ахматовой. Помню, как я ходил по улицам, по набережным и бубнил себе под нос её стихи. А что, если я её встречу? Ведь она и сейчас тут, где-то рядом, где-то ходит… Мне почему-то казалось, что впервые я увижу её непременно одну и непременно в сумерках, ветреных или ненастных, что мы окажемся рядом на набережной у Летнего сада, или возле тёмной громады Исаакия, или во дворе Фонтанного дома. Мне мерещились изящество и некая таинственность петербургского силуэта, скользящая, неверная походка, увы, чуть ли не шляпа с траурными перьями.
По В. Виленкину («В сто первом зеркале»)
Задание. Ответьте на вопросы. Какие стихи А. Ахматовой о Ленинграде мог бубнить себе под нос автор текста— известный литературовед Виталий Виленкин? Каким пред
Страницы: << < 2 | 3 | 4 | 5 | 6 > >>