ства. О необычайно приподнятом настроении, с которым Серов брался за портрет, говорит его письмо, написанное незадолго до того из Венеции: "В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное". Смуглое лицо девочки с проступающим сквозь загар румянцем, живой взгляд ее карих глаз, небрежно брошенные со лба непокорные волосы, спокойно, но так трепетно и живо лежащие на столе руки, неповторимая чистота тонов- все это прелестно, все оставляет глубокий след в душе каждого человека, любящего русское искусство.
2. Живопись необычно проста. Художник передал все: девочка в розовой кофточке с черным бантом и красной гвоздикой сидит за столом, покрытым белой скатертью; лежит нож; персики и листья брошены на стол; написаны все стулья, подсвечник на окне и фигурка игрушечного солдатика в глубине комнаты; фарфоровая тарелка на стене; за окном сад, в поздние дни лета. И только в этой простоте глубины и цельности, как во всех этих "случайностях" сквозит неповторимая радость жизни! С предельной выразительностью передан свет, льющийся серебристым потоком из окна и наполняющий комнату. Этот свет сияет на стене и фарфоровой тарелке, бликами отражается на спинках стульев, мягко ложится на скатерть и скользит по лицу и рукам. Обтекая фигуру и все предметы, он создает ту единую, органически цельную среду, которая была неотъемлемым свойством живописи молодого Серова (По Г. С. Арбузову)
3. Вернувшись в Москву в 1887 году, Серов едет в Абрамцеве, где работает с таким увлечением и столь усердно, как не запомнит. Он был несказанно очарован при виде старшей дочери Мамонтовых, Веруши, которой давно уже не видел. Она так расцвела и похорошела, что он ее едва узнал. Черноглазая, с румянцем во всю щеку, с копной густых к
Страницы: << < 5 | 6 | 7 | 8 | 9 > >>