нощно. (9)Где-то под железобетонной колоннадой существовал Золотой зал. (Ю)Стоя перед трибунами, ещё можно как бы услышать крик Гитлера. (Н)Освещённый снизу прожекторами, он возвышался перед микрофонами — единственный, величайший, не знающий себе равных, — вся страна изощрялась в сравнениях, в эпитетах восторга и преклонения. (12)Артисты, писатели, журналисты, поэты соперничали в кипящих парах энтузиазма. (13)Они верили в непогрешимость, в гениальность этого недоучки. (14)С плаца тысячи глаз, шеренги голубых, незамутнённых сомнениями и вопросами глаз устремлялись к нему с обожанием. (15)Что они видели в своей ослеплённости? (16)Вернее — неужели они ничего не видели?
(17)Бетон растрескался, покрошился, какую-то неприязнь источает заброшенность этих мест. (18)Хотя стадион используется американскими солдатами для игры в бейсбол и на трибунах устраивают рок-концерты и мимо трибун мчатся автогонщики, но всё равно тень кровавого прошлого витает тут. (19)Так в Берлине, на пустыре, где когда-то находилось здание гестапо, до сих пор ощущается зловещая тяжесть этого проклятого народами места, этого страшного куска земли.
(20)Архитектура — единственное из искусств, где ещё уцелел и выставлен на обозрение фашизм. (21)Муштра, отлитая в бетон, бездушные геометрические громады, которые сами собой переходят в слитные отряды человеческого мяса, орущего «хайль!». (22)Архитектура, которая требует мундира. (23)3десь можно пребывать лишь в строю. (24)Фашизм уничтожен, осталась его архитектура.
(Д. Гранин)
Размышления Д. Гранина о фашизме, представленные в тексте, вызваны посещением Нюрнберга. Тяжесть воспоминаний о прошлом, невыразительность архитектурных сооружений автор выражает
с помощью (предложения 17, 18, 19,
20—23). Описание места становится ещё более тяго
Страницы: << < 20 | 21 | 22 | 23 | 24 > >>