овека, стоящего на баке спиной к зрителю. Она
выражала все положение, даже характер момента. Поза человека (он расставил
ноги, взмахнув руками) ничего собственно не говорила о том, чем он занят, но
заставляла предполагать крайнюю напряженность внимания, обращенного к
чему-то на палубе, невидимой зрителю. Завернутые полы его кафтана трепались
ветром; белая коса и черная шпага вытянуто рвались в воздух; богатство
костюма выказывало в нем капитана, танцующее положение тела -- взмах вала;
без шляпы, он был, видимо, поглощен опасным моментом и кричал -- но что?
Видел ли он, как валится за борт человек, приказывал ли повернуть на другой
галс или, заглушая ветер, звал боцмана? Не мысли, но тени этих мыслей
выросли в душе Грэя, пока он смотрел картину. Вдруг показалось ему, что
слева подошел, став рядом, неизвестный невидимый; стоило повернуть голову,
как причудливое ощущение исчезло бы без следа. Грэй знал это. Но он не
погасил воображения, а прислушался. Беззвучный голос выкрикнул несколько
отрывистых фраз, непонятных, как малайский язык; раздался шум как бы долгих
обвалов; эхо и мрачный ветер наполнили библиотеку. Все это Грэй слышал
внутри себя. Он осмотрелся: мгновенно вставшая тишина рассеяла звучную
паутину фантазии; связь с бурей исчезла.
Грэй несколько раз приходил смотреть эту картину. Она стала для него
тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя. В
маленьком мальчике постепенно укладывалось огромное море. Он сжился с ним,
Учитель:
Первые четыре события были такими событиями, в которых Грэй совершал какие-то действия, поступки во внешнем мире. Пятое событие -- встреча с картиной -- важнейшее событие внутреннего характера, которое направляет вс
Страницы: << < 3 | 4 | 5 | 6 | 7 > >>