Анализ текста

ия. Они лихорадочно вбивали в лед крючья и разбирали веревки.
– Вадим! – с надеждой крикнул в трещину Третий, но в ответ была гнетущая тишина. Второй в оцепенении стоял в стороне, и улыбка мертвой маской застыла на его лице. Словно очнувшись, он шагнул к ним.
– Ребята, что мне делать? – прохрипел он. Но они больше не обращали на него внимания, они разбирали веревки. Они готовились к спуску.
– Пристрелите меня!
Они не обращали на него внимания. Где-то внизу лежал их товарищ, живой или мертвый.
– Не мешай, – устало ответил наконец Четвертый. Но он никуда не уходил. Его присутствие угнетало их, он видел это. Но ему некуда было идти. И он стоял – сгорбившись и низко опустив руки. Третий спустился в трещину. Наконец снизу послышался крик:
– Жи-ив! Жи-ив! – и звонкое эхо глохло в ослепительно-белых снегах.
Четвертому хотелось кричать от радости, но надо было держать веревку, и было почему-то противно показывать свою радость перед Вторым. А Второй ссутулился еще больше, теперь ему придется смотреть в глаза не только Третьему и Четвертому, но и тому, что раньше шел первым.
Подъем из трещины был невероятно долгим и трудным. У того, что раньше шел первым, было сломано несколько ребер, рука и нога, и каждое движение причиняло ему сильную боль. Бесчисленные спуски и подъемы. . . И уже давным-давно потеряли счет времени. И ожесточеннее всех работал Второй. Он не поднимал глаз и молча вбивал крючья. Рискуя сорваться, без страховки повисал на ледяных стенах, устраивал очередную перетяжку. Потом тот, что раньше шел первым, на штормовках лежал на снегу. Двое вязали самодельные носилки, а Второй, отвернувшись, стоял в стороне.
. . . И снова четверо шли в горах. Час за часом. Один пробивал тропу. Двое несли носилки. И все молчали.
Потом