риземистый дом, окрашенный грязно-розовой краской с нахлобученой низкой крышей и выпучеными окнами. Весь дом был набит невиданными мною людьми: военный из татар с маленькою женою, которая играла на богато украшеной гитаре, сивый дядя Петр, племяник его Стёпа, длинный татарин Валей. Вся комната последнего была заставленна ящиками и завалена вещами. Он сидел в рыжей кожанн ой куртке, измазаный красками, встрепанный и неловкий, и плавил свинец. Дядя Петр принёс варенье в большой глиняной банке. Бабушка сидела на краю печи, наклоняясь к людям, освещеным огнем маленькой жестянной лампы. Взрослые разговаривали о том, что в Париже нет великого поста, когда можно есть только квашенную капусту, соленые грибы, картофель с льняным маслом. Все много пили, ели, детям давали гостинцы, и постепенно разгоралось жаркое, но страное веселье. (По М. Горькому «Детство»)
Текст для самопроверки
На самом верху улицы стоял дедушкин приземистый дом, окрашенный грязно-розовой краской с нахлобученной низкой крышей и выпученными окнами. Весь дом был набит невиданными мною людьми: военный из татар с маленькою женою, которая играла на богато украшенной гитаре, сивый дядя Петр, племянник его Стёпа, длинный татарин Валей. Вся комната последнего была заставлена ящиками и завалена вещами. Он сидел в рыжей кожаной куртке, измазанный красками, встрепанный и неловкий, и плавил свинец. Дядя Петр принёс варенье в большой глиняной банке. Бабушка сидела на краю печи, наклоняясь к людям, освещенным огнем маленькой жестяной лампы. Взрослые разговаривали о том, что в Париже нет великого поста, когда можно есть только квашеную капусту, соленые грибы, картофель с льняным маслом. Все много пили, ели, детям давали гостинцы, и постепенно разгоралось жаркое, но странное веселье. (По М. Горькому «Детство»)
Пр
Страницы: << < 2 | 3 | 4 | 5 | 6 > >>