ляет итог духовного и эстетического труда. Пушкинская лексика в поэтическом контексте передает чувство благоговения перед святостью вечного образа, волеизъявлением Творца, но одновременно - и пред благодатной красотой женщины. Именно поэт находит то сочетание слов, который снимает оттенок кощунственности, готовый мелькнуть в сочетании слов "образец. . . прелести". Пушкинская завершающая строчка "Чистейшей прелести чистейший образец" - чистое чувство автора, избравшего для себя среди " множества картин известных мастеров" одну, которая как икона запечатлевает Пречистую и Божественного Спасителя чистотою духовного чувства преображена в земную прелесть.
В последнем трехстишии сонета Пушкин как будто теснит , ограничивает религиозно-эстетическое чувство, преобладавшее в тексте. Желание видеть Пречистую на холсте удовлетворено, однако удовлетворено оно созерцанием чистейшей земной красоты. Реальную женщину нельзя назвать Пречистой, но можно назвать Мадонной. Автору стала доступна благодать Творца, и он заметил " тихую и светлую" благодать земного.
Звучит "Мадонна", музыка.
"Не знаю я , коснется ль благодать. . . " - начинается тютчевское стихотворение. Здесь автор как будто бы примеряет пушкинскую коллизию, не позволяя себе при этом в полной мере уверовать в милость Творца. Однако последняя фраза "Мне благодатью ты была,-Ты, ты мое земное провиденье!. . . - вновь сближает стихотворения, разделенные 2 десятилетиями.
"Чистейший образец" и "Земное провиденье" располагается в одной духовно-эстетической плоскости. Правда Тютчев прибегает к форме сослагательного наклонения.
Соприсутствие в судьбе Тютчева 2 женщин по-своему предопределило в нем наличие в одном небольшом сти
Страницы: << < 2 | 3 | 4 | 5 | 6 > >>