халин, Казахстан, Куйбышев, Украина - куда только не забрасывало Емельяна по службе. Известие о начале войны застала семью в селе Отважном, что под Куйбышевым, на Волге. Как ценного работника Емельяна на фронт не взяли. Он продолжал бурить скважины на стратегически важных точках, жил там же, появляясь дома только наездами. А Шуру не переставала грызть тоска по Тимофее и Мите, от которых так скудно приходили весточки. Тимофея они так и не дождутся. . .
Осенью 1941 по Волге потянулись пароходы, везущие эвакуированных детей. Капитаны обращались к жителям окрестных сел по рупору с просьбой приютить на время заболевших малышей, не допустить их гибели. Разве могла Шура не откликнуться?
Домой она пришла, держа за руку 4-летнюю Ниночку. Пройдет два года, и в большую семью вольются сбежавшие из детдома родные братья и сестры Нины - Коля, Марийка и Митя. А еще были - дети блокадного Ленинграда, беспомощные и едва живые. День и ночь выхаживала их Шура, выкармливая с ложечки. . .
Слава о маме всех сирот росла как на дрожжах. Она не могла отказать никому. Иногда детей просто подбрасывали - тайком, ночью, на крыльцо. Как-то поздним вечером в метелицу Емельян Константинович вышел во двор завести домой собаку. В конуре пищал. . . ребёнок. "Господи, какое сердце нужно было иметь, чтобы выбросить на улицу малышку", - причитала Александра Аврамовна, растирая посиневшую девочку с обмороженной спинкой. В записке было написано: "Зовут Оля. Два с половиной месяца".
"Дети продолжали прибывать в семью. Каждый раз, возвратясь с работы домой, Емельян обнаруживал одного-двух, а то и трех новеньких,- пишет в книге "Все начинается с семьи" Валентина Деревская. - Руки мамы всегда были до язв разъедены известью от стирки. Каждый день она стано
Страницы: << < 6 | 7 | 8 | 9 | 10 > >>