тоже ищут папу с мамой или кого-нибудь из родственников.
Мне запомнился такой случай. Мы шли по деревне, и в одной хате было открыто окно. И там, видно, недавно пекли картофельные пироги. И когда мы приблизились, брат услышал запах этих пирогов, он потерял сознание. Я зашла в эту хату, хотела попросить кусочек для брата, потому что он бы не поднялся. А я бы его не подняла, сил мало. В хате никого не было, я отломила кусочек пирога, и мы остались ждать хозяев, чтобы не подумали, что мы воруем. Пришла хозяйка, она жила одна. Она нас не отпустила, она сказала: "Будете мои дети. . . "
В сорок четвертом деревню сожгли, нас подобрали партизаны. Из партизанского отряда на самолете отправили за линию фронта. Там мы узнали, что отец погиб. . .
История двенадцатая (слайд 21)
"Встанешь на ящик. . . "
Люба Филимонова - 11 лет.
Колхоз - это были мы и наши матери. Мужчин в колхозе не было, мужчины на фронте. . Машин не было, возили все на лошадях. Женщины подводы нагрузят, а возить нам, ребятишкам. Везем, да еще стараемся обогнать друг дружку, чтоб последним не приехать, а то засмеют. А разве от нас все зависело? От лошадей тоже. Вот и старался каждый вскочить пораньше, хоть
темно еще и спать смерть как хочется, прибежать в конюшню первым, коня лучшего захватить, Русланку, например, или Форсуна. Из-за Русланки мальчишки дрались. . .
Запрягать поначалу мама помогала, потом сама научилась. Главное - хомут надеть. Встанешь на ящик, на бочку какую-нибудь - и все в порядке. Матери пахали, а мы бороновали. И до сева, и после сева. И сено возим, и зерно. Когда со взрослыми, а когда и сами. Для нас, детей, даже мешки специальные сшили - килограммов на тридцать--сорок зерна. Чтоб мы могли с телеги взять такой мешок на плечи и
Страницы: << < 11 | 12 | 13 | 14 | 15 > >>