Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.
Я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.
Я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.
Не буди того, что отмечталось,
Не волнуй того, что не сбылось, -
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.
И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.
Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.
1924
Он не признавал никакого другого языка, кроме родного. Она владела только английским. Её русский словарь исчерпывался примерно двумя десятками слов -- однако этого хватило, чтобы поэт и танцовщица поженились и объездили весь мир. С. Есенин и А. Дункан
Манера танца Айседоры Дункан -- без пуант, пачки и корсета, а босиком, в лёгком греческом хитоне -- совершила настоящую революцию в хореографии. Танцовщицу называли "божественной босоножкой" и перенимали её пластику. Её считают основоположницей современного танца, но мало кто знает, что творческая жизнь "божественной босоножки" складывалась намного счастливее, чем личная. Убеждённая феминистка, Дункан дала себе зарок никогда не выходить замуж, и к 44 годам за её плечами было несколько неудачных романов. когда ей пришла телеграмма от наркома просвещения Анатолия Луначарского с приглашением приехать в Советский Союз и осн
Страницы: << < 4 | 5 | 6 | 7 | 8 > >>