зь пламя, что немец еще шевелится. Возок отъехал на рысях. Народ медленно расходился. Иуда повторял:
-- Идем, Овдоким. . .
-- Нет, нет, ребятушки. . . (Глаза у него смеялись, но чистое, как из бани, красное лицо все плакало, тряслась козлиная борода. ) Не ищите правды. . . Пастыри и начальники, мытари, гремящие златом, -- все надели ризы свирепства своего. . . Беги, ребятушки, пытанные, жженные, на колесах ломанные, без памяти беги в леса дремучие. . .
Опосля только удалось увести Овдокима, -- пошли втроем в переулок, в харчевню.
4. Сцена в кабаке на Варварке (кн. 2 гл. 1 подгл. 2).
-- Братцы, люди хорошие, поднесите. . . Ей-ей, томно. . . Крест вчера пропил. . .
-- Ты кто ж такой?. .
-- Иконописец, из Палехи, мы -- с древности. . . Такие теперь дела, -- разоренье. . .
-- Зовут как?
-- Ондрюшка. . .
На человеке -- ни шапки, ни рубахи -- дыра на дыре. Глаза горящие, лицо узкое, но -- вежливый -- человечно подошел к столу, где пили вино. Такому отказать трудно. . .
-- Садись, чего уж. . .
Налили. Продолжали разговор. Большой хитрости подслеповатый мужик, с тонкой шеей, рассказывал:
-- Казнили стрельцов. Ладно. Это -- дело царское. (Поднял перед собой кривоватый палец. ) Нас не касается. . . Но. . .
Мягкий посадский в стрелецком кафтане (многие теперь донашивали стрелецкие кафтаны и колпаки, -- стрельчихи с воем, чуть не даром, отдавали рухлядь), посадский этот застучал ногтями по оловянному стаканчику:
-- То-то, что -- но. . . Вот, -- то-та!. .
Хитрый мужик, помахивая на него пальцем:
-- Мы сидим смирно. . . Это у вас, в Москве, чуть-что -- набат. . . Значит, было за что стрельцов по стенам вешать, народ пугать. . . Не о том речь, посадский. . . Вы, дорогие, удивляете
Страницы: << < 11 | 12 | 13 | 14 | 15 > >>