алось, они вот-вот сломаются, в следующий раз коснувшись клавиш. На ладонях владельцев выпирали и вздувались вены, пальцы дрожали, временами спотыкались, замирали над блестящей клавиатурой, подергиваясь, и вновь продолжали. Такие пальцы уже могли играть хорошо и бегло, но вечно путались.
Старый рояль помнил уверенные и жесткие прикосновения чуть загорелых пальцев. Рояль пел, пел на разные лады. Но не было в них ничего, кроме механически точного исполнения. Проходили минуты - и на круглый стул снова садился кто-то другой.
Они приходили и уходили. Но среди тех, кто пел вместе с роялем, особенно запомнилась ему лишь одна. ОНА никогда не обращалась со старым инструментом грубо. ОНА осторожно садилась, легко касалась педали ногой, как бы прося подождать - еще немного, и они будут петь. Ставила пальцы на нужные клавиши - всегда мягкими прикосновениями, ласковыми, но в то же время твердыми и уверенными. В те короткие моменты, когда за рояль садилась ОНА, инструмент жил с НЕЮ одной жизнью, вливал в НЕЕ свою мелодию и впитывал ЕЕ. Рояль жил - не сам по себе, а лишь рядом с НЕЮ. Рояль мечтал вечно говорить этим голосом. . .
(Преподаватель исполняет: Ю. Весняк "Ноктюрн")
Ведущая: Однажды Папа и Мама все-таки усадили Сыночка заниматься музыкой. Он поднял крышку, коснулся клавиш и закричал:
- Не буду я на нем играть! Он вконец испортился!
Тогда Папа и Мама вызвали настройщика. Тот бился, бился, но ничего не смог сделать: ведь Рояль, хоть и старый стал, а снова захотел быть Клавесином.
- Купите другой инструмент, - посоветовал он. - А этот сдайте в музей. Там ему самое место.
Недовольные Папа и Мама позвали другого настройщика. А потом третьего, четвертого, пятого. . . Но никто не мог заставить Роя
Страницы: << < 5 | 6 | 7 | 8 | 9 > >>