ия разведу, елки-шишки посыпятся!
Так прошел восьмой день мая и томительно тихий вечер.
Действие 3.
На Эльбе. Однообразный плеск воды. Эльба. (танец реки Эльбы).
Бэкманн. Где я? Господи, где это я?
Эльба. У меня.
Бэкманн. У тебя? А ты - кто?
Эльба. А кем я была, когда ты, желторотик, сиганул в мою воду?
Бэкманн. Эльба?
Эльба. Она самая.
Бэкманн (удивленно). Ты - Эльба!
Эльба. Во зенки-то вылупил! Небось, думал, я такая романтичная бледно-зеленая девица? Вроде Офелии, с кувшинками в распущенных волосах? Собирался утопнуть и провести вечность в моих объятьях? Нет, сынок, ошибочка вышла. Я не совсем романтична и ни капли не благоуханна. Приличная река должна вонять. Да. Нефтью и рыбой. И чего тебе надо?
Бэкманн. Отключиться. Там, наверху, я больше не могу. Я в этом больше не участвую. Я хочу отключиться. Быть мертвым. Всю жизнь быть мертвым. И отключиться. Наконец-то, в тишине и покое. Проспать сто тысяч лет подряд.
Эльба. Да ты, молокосос, удрать хочешь, так? Считаешь, ты там больше не можешь, да? Там, наверху, да? Вообразил, что испытал достаточно, ты, мелочь! Сколько тебе лет, новичок-неудачник?
Бэкманн. Двадцать пять. И теперь я хочу отключиться.
Эльба. Гляди-ка, двадцать пять. И остаток - продрыхнуть. Двадцать пять, а там, пока ночь да туман, - прыгнуть в воду, потому что больше не может! Чего ты больше не можешь, старче?
Бэкманн. Ничего, там наверху я больше не могу ничего. Голодать не могу. Хромать - не могу, доползти до своей койки - и снова ковылять вон из дома, потому что койка моя занята другим. Колено, койка и кусок хлеба - я больше так не могу, понимаешь!
Эльба. Нет. Ты, сопливый самоубийца, слышишь, нет! Ты конечно решил, что если твоя женушка больше не хочет с тобой резвиться, если т
Страницы: << < 4 | 5 | 6 | 7 | 8 > >>