судорожно сжавшимися челюстями. . .
Слева от меня лежал солдат Копешкин. У Копешкина были перебиты обе руки, повреждены шейные позвонки, имелись и еще какие-то увечья. Его замуровали в сплошной нагрудный гипс, а голову прибинтовали. Справа от меня лежал безрукий Михай. Мы и видели, как переживал Михай утрату рук. Часами лежал он, уткнувшись лицом в подушку, иногда беззвучно трясясь широкой спиной. Но потом успокоился. Случалось даже, что, сидя у окна, он тихо напевал что-то .
В один из вечеров, когда Михай вот так же сидел на подоконнике и его огненная голова полыхала от закатного солнца, Копешкин зашевелил пальцами, прося о чем-то.
- Чего ему? - поднял голову Саша Саенко.
Мы прислушались к слабому голосу Копешкина.
- Спрашивает у меня, что видно за окном. . . солнце вижу. . . Поле вижу. . . - не оборачиваясь, ответил Михай.
- Далеко, спрашивает,- переводил Саша шепот Копешкина.
- Поле? А там. . . За рекой.
- Какое оно? - говорит. - Что посеяно?
- Зеленое. Хлеб будет.
Голос за кадром. Копешкин вздохнул, закрыл глаза и больше не спрашивал. На какое-то время в палате наступило молчание. Даже по одному только небу, которое виделось нам, лежащим у дальней стены,- очистившемуся, синему, высокому чувствовалось, как там теперь привольно.
- А на улице что? - помолчав, спросил Саша .
- Дома, люди. . .
- Девчата ходят?
- Ходят.
-- Красивые? - допытывался Саша.
Михай промолчал. Голова его монотонно качалась в раме окна.
- Тебе чего, трудно сказать? Красивые девки-то?
- А! - Михай досадливо отмахнулся узлом рукава.
- Тебе теперь не до девок,- сказал Саша.
- Эх, братья-славяне! - с горькой веселостью воскликнул Саша. - Мне бы девчоночку! Дошкандыбаю до своей матушки-Волги - такие страдан
Страницы: << < 3 | 4 | 5 | 6 | 7 > >>