тики, иногда зеленого, но в основном серого цвета. Но мы были рады любому. Ее надо было сосать -- и не дай бог ты ее проглотишь: тогда будешь голодный целый день. Помню еще один момент: мама на меня одевала шальку -- холодно же, зима была такая морозная, что птицы на лету замерзали.
Из воспоминаний Виталия Акатова
Когда война начиналась, мы готовились бомбы тушить: и чердаки разбирали, дощечки вытаскивали, и маленькими ведерками носили песок, и воду наливали. Ночью дежурили на крыше. Самолеты летят, зенитки стреляют -- интересно было смотреть, такого мы раньше не видели. Когда падали "зажигалки", все тушили, помогали взрослым. Сам-то туда не полезешь: искры больше чем на метр разлетаются, поэтому сначала засыпали песком, потом опускали в воду.
Мы тяжелую жизнь прожили. Когда я пошел работать, уже был опухший весь, кожа была, можно сказать, обезжирена. Утром встаешь на работу -- валенки к полу стоят примерзшие, а оторвать силы нету. На работе дрожжевой суп ели, давали полтарелки полутеплого. Уксус можно было глотками пить -- настолько организм был истощен.
Но мы друг друга очень поддерживали. Все были как братья и сестры.
. . . Конечно, все верили, что война закончится, боялись, чтобы не заняли город. Когда начался прорыв блокады, появилось и больше уверенности. У нашего начальника карта была, и он каждый день ниточками, булавочками все отмечал, где наши войска. Это большое дело: появлялось ощущение жизни, радость от того, что пошли вперед. Город выстоял за счет подвигов людей.
Из воспоминаний Академика РАН Д. С. Лихачев, житель блокадного Ленинграда
. . . когда остановка трамвайного движения добавила к обычной, ежедневной трудовой нагрузке ещё два-три часа пешеходного марша от места жительства к месту рабо
Страницы: << < 1 | 2 | 3 | 4 > >>