сь, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь - у меня отбили легкие. Платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая как скелет, - и соленые слезы текут из глаз. Да, папа, я рабыня немецкого барона, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с хозяйскими свиньями. Живу я в дровяном сарае. Два раза я убегала от хозяев, но меня находили и били".
Это письмо было найдено после освобождения белорусского города Лиозно в 1944 году. В день своего 15-летия, доведенная до отчаяния, Катя повесилась.
Чтец 1. Самые обездоленные дети войны - малолетние узники фашистских концлагерей и гетто. У них отняли не только дом, хлеб, материнскую ласку - у них отняли Родину и свободу. У всех малолетних узников концлагерей одинаковые трагические воспоминания: голод, холод, боль, колючая проволока, люди в белых халатах со шприцами, расстрелы, кровь. В бывшем фашистском лагере Ровенсбрюк, где в ад душегубок и печей отправлялись лишь дети и женщины, был плакат, где было нарисовано детское сердце, а в центре был аккуратно нарисован кружочек - мишень. Надпись под ним гласила, что эсесовец, который точно будет попадать в сердце ребенка, получит дополнительные отпускные дни.
Чтец 2. "Собаки рвали детей. . . А немцы хохотали", - вспоминает Аня Павлова, которой было 9 лет, когда началась война. "Сядем над разорванным дитяткой и ждем, когда сердце у него остановится. . . Снегом присыпем. . . Вот ему и могилка до весны. . . "
"Чулочки"
Их расстреляли на рассвете,
Когда еще белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели им раздеться
И встать затем ко рву спиной,
Но прозвучал вдруг го
Страницы: << < 10 | 11 | 12 | 13 | 14 > >>