и к дому подошли.
Вытащили все, что в доме было,
Даже карандашик и тетрадь-
Ту, в которой девочка любила
Ласточек для мамы рисовать.
Вынесли подушки и корзины,
Сверток детских трусиков цветных
И такие были образины
Лютые и жадные у них.
Разбросали карточки по дому,
Снимки, что в альбомах берегли,
И потом, зажженную солому
Равнодушно к двери поднесли…
Зазвенели выбитые рамы,
Полыхнуло пламя через край,
И раздался хриплый голос мамы:
-Доченька, любимая прощай!
Черным дымом крыша вся покрылась,
Вспыхнул клен, что рос невдалеке.
Губки задрожали, покатилась крохотная слезка по щеке.
-Мамочка, мамусенька, родная!
Посмотри, сейчас расправлюсь я
С этим, на котором шерстяная
Вязаная кофточка твоя.
Кулачонки маленькие сжала,-
Сердце быстро прыгало в груди,-
К рыжему фашисту подбежала
И сказала звонко : «Уходи!»
Был он длинный, грязный и плечистый,
Был он молод, жаден и жесток,
И сорвал он с девочки пушистый,
Теплый, мамин, ласковый платок.
Волосенки ветром растрепало,
Слезы стыли возле век
Треснул выстрел – девочка упала
Личиком курносым прямо в снег.
В это утро мы в окопах были
А потом рванулись прямо в срок
И атакой яростной отбили
Небольшой районный городок.
Ведущий :
Весна 1942 года была последней для Джека Алтаузена.
Из воспоминаний Е. Долматовского.
R
–
P
š
â
R
–
ž
he
нь печальным. Один уходил в огонь, другой оставался в огне. Каждый пошел своей дорогой. Джек пошел на восток, ему вместе с товарищами удалось вырваться из окружения. Он делал в редакции все : даже перетаскивал наборные доски. Стихи в Москву не посылал, был занят своей газетой. Нуждам
Страницы: << < 2 | 3 | 4 | 5 | 6 > >>