цательные эмоции. Так, пятилетний мальчик неудачно бросает мяч - он попадает в лужу. "Чо, дурак что ли?!" - презрительно замечает его товарищ по игре. Незамедлительный риторический вопрос мамы "Разве можно так ругаться?!" натыкается на недоуменное: "А что, скажешь, умный?". Вполне очевидно, что механическое одергивание ("Так нельзя!", "Что говоришь!"), которым преимущественно ограничивается воспитатель, лиши усугубляет ситуацию, демонстрируя бессилие взрослого и явную неэффективность подобного воздействия.
Достаточно часто мы склонны недооценивать положительные стороны деятельности ребенка, неоправданно обобщая его проступки ("вечно ты. . . !"; "Ты всегда. . . !").
Возникает "замкнутый круг": добиваясь послушания, мы неосознанно провоцируем детей на ответную речевую агрессию - протест, грубый отказ, желание сделать или сказать "назло". По данным психологических исследований, 29 всех агрессивных актов детей от 3 до 9 лет составляют ответные реакции на агрессию противоположной стороны.
Стараться избегать обидных высказываний в собственной речи и овладеть умением правильно реагировать на грубость собеседника, не провоцировать его на обидное общение - посильная задача для цивилизованного человека, а для педагога, чья профессия предполагает повышенную ответственность за свои речевые поступки, - особенно необходимая.
Речь воспитателей дошкольных учреждений иногда демонстрирует пренебрежительно-грубое или повелительно-покровительственное отношение к детям, что проявляется в резких замечаниях ("Рисуешь как курица лапой!"); грубых требованиях (Закрыли рты!"; унизительных обращениях к детям по фамилии, а иногда даже явных оскорблениях и угрозах ("П
Страницы: << < 1 | 2 | 3 | 4 > >>