Не вынесла душа поэта позора мелочных обид

Ирина. 1 августа 1830 года за полгода до окончания учебы, Лермонтов был уволен из пансиона.
Анна. В сентябре того же года ученый совет «подверг проверке знания Михайлы Лермонтова» и, найдя их достаточными, допустил к слушанию университетских лекций.
Ирина. Из воспоминаний И. А Гончарова «Нас, первогодичных, было человек сорок. Между прочим, тут был и Лермонтов, впоследствии знаменитый поэт, тогда смуглый юноша с черными выразительными глазами. Он казался апатичным, говорил мало и сидел всегда…. опершись на локоть».
Анна. Из воспоминаний Вистенгофа: «Он садился постоянно на одном месте, отдельно от других, в углу аудитории, облокотившись по обыкновению, на один локоть и углубившись в чтение принесенной книги, не слушая лекции».
Ирина. Каким запомнился университет Лермонтову?
Анна. Святое место! Помню я, как сон,
Твои кафедры, залы, коридоры,
Твоих сынов заносчивые споры
О Боге, о вселенной……
Ирина. «Святое» место! Но на экзамене по риторике, продемонстрировав начитанность сверх программы, он неожиданно вступил в пререкание с экзаменатором, недовольным его пренебрежительным отношением к основному лекционному материалу.
Анна. И после объяснения с администрацией в списке студентов против фамилии «Лермонтов» появилась угрожающая надпись – «Посоветовано уйти!»
Ирина. Поверь, ничтожество есть благо в здешнем свете.
К чему глубокие познанья, жажда славы,
Талант и пылкая любовь свободы,
Когда мы их употребить не можем?
Анна. Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье все готовы
Никто не хочет грусть делить.
Ирина. . . . ищу спокойствия напрасно,
Гоним повсюду мыслию одной.
Гляжу назад – прошедшее ужасно;
Гляжу вперед – там нет души родной!