л, прикинулся мертвым и долго боялся пошевелиться. Он понял, что с такими жуками лучше не связываться, -- уж очень много их свистело вокруг.
Так он пролежал до утра, пока не поднялось солнце. Жук открыл один глаз, посмотрел на небо. Оно было синее, теплое, такого неба не было в его деревне. Огромные птицы с воем падали с этого неба, как коршуны. Жук быстро перевернулся, стал на ноги, полез под лопух, -- испугался, что коршуны его заклюют до смерти.
Утром Петр хватился жука, начал шарить кругом по земле.
-- Ты чего? -- спросил сосед-боец с таким загорелым лицом, что его можно было принять за негра.
-- Жук ушел, -- ответил Петр с огорчением. -- Вот беда!
-- Нашел об чем горевать, -- сказал загорелый боец. -- Жук и есть жук, насекомое. От него солдату никакой пользы сроду не было.
-- Дело не в пользе, -- возразил Петр, -- а в памяти. Сынишка мне его подарил напоследок. Тут, брат, не насекомое дорого, дорога память.
-- Это точно! -- согласился загорелый боец. -- Это, конечно, дело другого порядка. Только найти его -- все равно что махорочную крошку в океане-море. Пропал, значит, жук.
Старый носорог услышал голос Петра, зажужжал, поднялся с земли, перелетел несколько шагов и сел Петру на рукав шинели. Петр обрадовался, засмеялся, а загорелый боец сказал:
-- Ну и шельма! На хозяйский голос идет, как собака. Насекомое, а котелок у него варит.
С тех пор Петр перестал сажать жука в коробок, а носил его прямо в сумке от противогаза, и бойцы еще больше удивлялись: "Видишь ты, совсем ручной сделался жук!"
Иногда в свободное время Петр выпускал жука, а жук ползал вокруг, выискивал какие-то корешки, жевал листья. Они были уже не те, что в деревне. Вместо листьев березы много было листьев вяза и тополя. И Петр, рассуж
Страницы: << < 18 | 19 | 20 | 21 | 22 > >>