тается за ничто - это стало привычкой и удовольствием". Другие дневниковые записи: "Ко мне приехал брат с Балтою", "Завтра - в Хамамат Юрт: постараюсь внушить им уважение", "После обеда писал, пришел Дурда. . . ". О влиянии Кавказа на его жизнь и творчество, Толстой писал в 1859 году: ". . . Это было и мучительное и хорошее время. Никогда, ни прежде, ни после, я не доходил до такой высоты мысли, как в это время. . . И все, что я нашел тогда, навсегда останется моим убеждением". http://www. chechnyafree. ru/images/photo/1/1946. jpgВ годы службы на Кавказе Толстой много внимания уделял сбору и пропаганде северокавказского устного народного творчества, публикации чеченского фольклора. В 1852 году он записал две чеченские народные песни - со слов своих друзей-чеченцев Садо Мисирбиева и Балты Исаева. Эти и другие записи впоследствии он использовал в своих произведениях. ". . . Все было тихо. Вдруг со стороны чеченцев раздались странные звуки заунывной песни. . . Ай! Дай! Да-ла-лай. . . Чеченцы знали, что им не уйти, и, чтоб избавиться от искушения бежать, они связались ремнями, колено с коленом, приготовили ружья и запели предсмертную песню. . . ". Размышления Толстого о судьбе горцев легли в основу кавказского цикла его творчества ("Набег. Рассказ волонтера", "Рубка леса. Рассказ юнкера", "Из кавказских воспоминаний. Разжалованный", "Записки маркера", "Записки о Кавказе. Поездка в Мамакай-Юрт"). Интерес к чеченскому фольклору не угас и после отъезда Толстого с Кавказа. Годы спустя он писал поэту А. А. Фету: "Читал. . . книги, о которых никто понятия не имеет, но которыми я упивался. Это сборник сведений о кавказских горцах, изданный в Тифлисе. Там предания и поэзия
Страницы: << < 2 | 3 | 4 | 5 | 6 > >>