ывает душу зрителя, когда он останавливается у этой картины: как прекрасен пейзаж мирного осеннего дня, на фоне которого еще чудовищнее кажется злодеяние фашистского летчика! Ведь он видел под собою не скопление военных сил противника, а всего лишь мальчика да стадо коров под его присмотром. . . Расстрелять их - все равно что расстрелять этот осенний погожий день, это серое осеннее небо, эти золотые листья - расстрелять саму жизнь, дарованную Всевышним.
Экспонированная на выставке в 1942 году картина потрясла и звала к отмщению. . .
В годы войны в советской живописи развивались бытовой и пейзажный жанры, и это понятно: люди обращались мысленно к скромным событиям мирной жизни, к пейзажам родной земли и находили успокоение душе, сжавшейся от боли, тревог, потерь военного лихолетья.
В год окончания войны Пластов написал две изумительные картины, о которых нельзя не сказать, потому что стихия его человеческого и поэтического таланта, влюбленного в жизнь, выплеснулась на этих полотнах так полно, самозабвенно, с такой благодарностью небу, земле, миру, с таким чувством счастья жизни и мирного труда, что они никого не оставляют равнодушным.
Картина "Жатва" (1945) предельно проста по сюжету и композиции: в поле, у только что сложенных снопов обедают старик и дети - те, кто в годы войны кормил всю матушку Россию, на чьих плечах лежала забота о провианте для фронта и о куске хлеба для тыла.
Усталые, очень серьезные недетские лица, мудрый, спокойный и тоже усталый (годы, годы!) старик. Трапеза их небогата и молчалива, не слышно шуток, не видно улыбок и мальчишечьего озорства.
Но все равно от картины веет не горем, не грустью, а надеждой: завтра вернутся с войны отцы и старшие братья, завтра по-иному будет ладиться трудная летняя страда
Страницы: << < 4 | 5 | 6 | 7 | 8 > >>