ключичной артерии у старой афганки. Где сосудистые зажимы? Их не хватает. Держали пальцами. Шовный материал рассыпается в пыль. Видно, лежали на складах с войны 1945 года.
Но афганку мы спасли. Вечером заглянули с хирургом к ней, как она чувствует себя. Лежала с открытыми глазами. Она хотела в нас плюнуть. Я не могла понять - мы ее спасаем, а она. . .
На улице 40 градусов. В операционной нечем дышать. Через трубочку от капельницы, продетую под маску, кто-нибудь из "нестерильных" медиков дает им попить.
Раны огнестрельные. Раны минно-взрывные. Вертолеты садятся и садятся. Несут на носилках. . . они лежат, покрытые простынями. . .
- Раненный или убитый?
- Нет, не раненный.
- А что? - отворачиваю край простыни. А там лежит скелет, обтянутый кожей. Таких доставляли с далеких застав. - Что с тобой?
- Чай с мухой подал.
- Кому?
- "Деду" нес чай, а муха залетела. Били и две недели не подпускали к кухне.
Боже мой! И это среди моря крови. . . Среди чужих песков.
-Какая же она, война?
Мы видим неподготовленную армию. Старое обмундирование, нехватка медикаментов и продуктов. С. Алексиевич рисует военные будни, в которых есть место и наркомании, и проституции, и спекуляции. (Анекдот, с. 18).
Автор показывает подрывные ранения (с. 44), минные ловушки (с. 86-87, кадр из кинофильма), смерть животных (с. 38), обгорающего человека (с. 22). (ПРОЧИТАТЬ ИЗ КНИГИ!) Приводятся воспоминания солдата, который ожидая караван, пролежал три дня в засаде под ослепительно ярким солнцем, "ходя под себя". Это же ад! Так из бытовых деталей возникает на страницах книги образ преисподней, где "нет страха Божия". Автор не употребляет библейской лексики, но всё же говорит об отсутствии нравственных понятий
Страницы: << < 8 | 9 | 10 | 11 | 12 > >>