плыл и плыл в неведомые дали,
Как тихий стон
Сквозь материнский сон.
Землетрясенья встряхивали суши.
Вулканы притормаживали пыл.
Ревели бомбы.
И немели души.
А он в хрустальной колыбели плыл.
Моей душе покоя больше нету.
Всегда,
Везде,
Во сне и наяву,
Пока я жив,
Я с ним плыву по свету,
Сквозь память человечества плыву.
Блокадница
"Машины и трамваи вмерзли в лед и стояли, как изваяния на улицах, покрытые белой коркой. Над городом полыхало пламя пожаров. Наступили дни, которых не смог бы выдумать самый неуемный писатель-фантаст. Картины Дантова ада померкли, потому что они были только картинами, а здесь сама жизнь взяла на себя труд показывать удивленным глазам небывалую действительность. Она поставила человека на край бездны, как будто проверяла, на что способен, чем он жив. Где берет силы. . . ", - так писал поэт Николай Тихонов. Всю блокаду он провел в Ленинграде.
Юноша
Жгли даже книги, но никто не мог
Без дров печей прожорливых насытить
Тут и явился одноногий бог,
Как нарекли старухи - наш спаситель.
К зиме блокадной он отвоевал.
Имел два костыля и две медали.
Жил в Гатчине, и добрый дом наш дал
Ему приют в своем полуподвале.
Он поселился и с того же дня
Стал из железа, смятого бомбежкой,
Кроить жилье для малого огня
С трубою-крохой и на курьих ножках.
Щепу подкинешь - и вскипит вода,
Согреешь руки. Хлеб сырой подсушишь,
И ледяная смертная беда
Уже не так охватывает душу.
И хоть он сам с большим трудом
Шел за пайком. Навстречу вьюгам боком,
Но все хотел всех - одарить теплом,
И бескорыстно. Словно впрямь был богом.
И нам он тоже кроху-печь принес. . .
А через месяц мат
Страницы: << < 7 | 8 | 9 | 10 | 11 > >>